Читать книгу "Биполярники. Как живут и о чем мечтают люди с биполярным расстройством - Маша Пушкина"

В светлые промежутки я стараюсь подготовиться к зиме – самому сложному периоду. Должно быть что-то, к чему я буду тянуться и возвращаться. Первые депрессии выжигали все внутри меня и мне приходилось заново искать хоть какой-то смысл. Теперь же я знаю, что, как только депрессия пройдет, мне будет интересно ровно то же, что было интересно до нее – я люблю свою работу, я люблю красоту, люблю рисовать, делать украшения, шить, мне нравится придумывать что-то и воплощать это в жизнь. Я играю в театре. В будущем хочу перебраться из сферы графического дизайна в фэшн-дизайн. Хочу научиться придумывать одежду и моделировать ее. Хочу рисовать на холсте. Мечтаю вернуться к серфингу. Я хочу помогать другим людям, у которых такая же болезнь.

Когда мне совсем плохо, я, конечно, не могу обо всем этом думать. Но я постоянно напоминаю себе, что это болезнь, что депрессия временна, что она обязательно пройдет и мой мир снова заиграет своими красками. Очень важно знать и помнить, что болезнь временна. Депрессия коварна тем, что меняет систему координат. Твое сознание меняется, и, если ты вовремя не понял, что болен, то принимаешь все, что выдает больной мозг, за чистую монету. Ты ничтожен, твой мир ничтожен, все теряет смысл, и ты постепенно приходишь к мысли о самоубийстве. В этом самое большое коварство депрессии. Чтобы пройти этот период и не сломаться, необходимо огромное желание жить. Желание жить – это сосуд, который за время депрессии может полностью опустошиться. Поэтому мне просто необходимо наполнить его за лето, ведь я знаю, что у меня, как в «Игре престолов», зима всегда близко. Я знаю, что моя депрессия начинается в конце сентября и сдает свои позиции лишь к февралю. Потому не планирую на зиму никаких важных и больших дел. Мои друзья уже знают об этой особенности и не обижаются, если я подолгу не выхожу на связь.

Поддержка близких очень важна. Сейчас о моей болезни знают родители, брат, друзья. Я пыталась какое-то время скрывать. Но это не недельный грипп, это несколько месяцев в году. Такое очень сложно скрыть. Как и бороться в одиночку. Не все восприняли адекватно мое признание. Однажды было очень больно, когда лучшая подруга сказала, что я бешусь с жиру, жизни не видела, пороху не нюхала, и вместо того, чтобы работать, сижу на шее у родителей и придумываю себе проблемы. Но те, кто остался рядом, очень мне помогают. Порой даже небольшое сообщение в Фейсбуке помогает переключиться из режима «моя жизнь никчемна» на «меня любят».

«Никогда не знаешь, чего ждать от людей. Это такое социальное табу. Наверное, как тюрьма, проституция, насилие или суицид. Это может быть в телевизоре, у каких-то дальних знакомых, но никогда – у тебя самого или лучшего друга.»

Я все еще ищу баланс между открытостью и молчанием. С одной стороны, я хочу, чтобы биполярное расстройство перестало быть чем-то непонятным и очень позорным – а для этого надо распространять информацию. С другой стороны, никогда не знаешь, чего ждать от людей. Это такое социальное табу. Наверное, как тюрьма, проституция, насилие или суицид. Это может быть в телевизоре, у каких-то дальних знакомых, но никогда – у тебя самого или лучшего друга. И люди теряются. Они прикрываются отрицанием – твой доктор ошибся, твой психолог ошибся, тебе просто нужно взбодриться/заняться спортом/уехать/отдохнуть/переехать от родителей/поглубже заглянуть в себя /перестать копаться в себе – нужное подчеркнуть. Думаю, все, у кого есть то или иное психическое заболевание, знакомы с этим длинным списком бесполезных советов. Мне и самой понадобилось немало времени, чтобы согласиться: БАР – это не что-то там далекое у каких-то странных людей – это у меня. И мне нужно с этим жить.

Вот небольшие зарисовки из той жизни во власти болезни, дневниковые записи и воспоминания. Во время депрессии я как правило не могу писать. А вот когда она начинает проходить, я испытываю непреодолимое желание выговориться.

Декабрь 2010 года, Индонезия

Утро. Я битый час наблюдаю за пауками под потолком. Они высасывают все из своей добычи и кидают обескровленные тушки мне в постель. Меня окружают трупики мух и комаров. Я сама немногим от них отличаюсь. Так же неподвижно лежу, и в глазах моих похожая пустота. Не вылезая из кровати, смотрю на перекладину, что под самым потолком соединяет две стены. Я давно решила на ней повеситься. Прочная и толстая, она идеально для этого подходит. К тому же к ней уже привязана веревка, я на ней крепила москитную сетку. Я только не могу сделать петлю… я чёрт возьми никак не могу сделать петлю. Мой мозг настолько отупел, что я никак не могу сообразить, как же завязать узел так, чтобы петля затянулась.

– Дура! – ты даже повеситься толком не можешь, – говорю себе.

Тропический ливень лил пять дней, пять дней он оправдывал мою тоску и нежелание вставать из постели. Сегодня солнечный день. Сегодня у моей тоски нет оправдания. Как и нет оправдания у моей жизни. Солнце слепит так, что мешает спать. Под его палящими лучами невозможно лежать с закрытыми глазами. Приходится встать. Выползаю из кровати, пинаю ногой доску для серфинга. Она не вызывает у меня никаких эмоций. То, что вчера было мечтой, сегодня стало куском пенопласта, мешающим пройти в ванную.

И вот я оказываюсь в ванной комнате, тщетно пытаясь привести себя в чувство холодной водой, взывая к единственной силе, способной мне помочь: к Богу. Я ничего не чувствую, ничего не хочу. Уже несколько недель не катаюсь, не снимаю трубку, не отвечаю на sms и почти не выхожу из дома. Пару раз в неделю я иду в магазин, покупаю несколько пачек печенья и капучино в жестяной баночке. Еда потеряла смысл и вкус. Перестала иметь значение – как и все остальное.

Пришла пора возвращаться домой.

Январь 2014, Россия

Я не помню, когда именно это началось, но однажды утром мне стало сложно вставать. Воздух стал вязким и тяжелым, воздух невыносимо давил на плечи. Под его весом хотелось рухнуть на пол. Он стал таким неприятным, что его противно было вдыхать. Сила притяжения увеличилась как минимум вдвое. Требуется гораздо больше усилий не только, чтобы встать, но даже чтобы просто открыть глаза. Кажется, даже дыхание дается с трудом. Мой организм разваливается и требует больше сна, по правде говоря, сон – это все, что ему нужно. Чувствую необъяснимую тяжесть на плечах, сквозь нее я продираюсь каждое утро, сквозь нее я сажусь медитировать. Потом появляется боль в груди. Иногда она болит так сильно, что хочется воткнуть нож себе в грудь.

Потом пришла бессонница. Она приходит всегда не вовремя, засиживается почти до утра, оставляет после себя море окурков, немытую посуду, неизменную усталость, синяки под глазами, кашель и желание выплюнуть легкие. Я становлюсь себе приторно противна. Меня слишком много и хочется изрыгнуть часть себя наружу. Выблевать эти чертовы мозги прямо на мой веселенький зеленый ковер. Со временем бессонница приобретает все более причудливые формы: то мне сложно заснуть до утра, то, заснув, я вдруг просыпаюсь среди ночи и не могу больше спать, то вся ночь похожа на беспокойную дремоту. Все еще пытаясь бороться, я день за днем занимаюсь йогой и пытаюсь отчаянно придумать, чем же можно было бы себя хоть капельку порадовать. Люди… люди могут ненадолго развеять этот мрак, но мне все чаще хочется от них укрыться.